Грабительские раскопки - фактор уничтожения археологического наследия России

опубликовано 10.03.2006

Автор: Макаров Николай Андреевич, член-корреспондент РАН, институт археологии

Часть 1

Спросите у десяти человек на улице, кто такие археологи, и девять из них наверняка ответят, что это люди, которые ищут золотые клады. « Однако обилия золота на древних поселениях и могильниках в средней полосе России никогда не было. Да что там золотоОдним из источников эпидемии «гробокопательства» стали различные поисковые клубы, появившиеся во времена перестройки. Современные разрушители могил — люди, как правило, неплохо образованные. Они следят за профессиональной археологической литературой и зачастую покупают ее первыми. В этом смысле мы сами оказали себе медвежью услугу. Ведь информация о топографии археологических памятников, естественно, не является секретной. В 1990-х годах наш институт начал издавать Археологическую карту России — вышло уже несколько десятков сборников по разным областям. Это полезное издание, задуманное для облегчения охраны памятников археологии, сегодня пользуется большим спросом у грабителей. В Государственный реестр памятников археологии занесены десятки тысяч объектов, в том числе и неисследованных. Руки у ученых дошли едва ли до десятой части. Если в ближайшее время не удастся остановить этот вал, лет через 5–10 археологам будет просто нечего раскапывать. скоро и железа не будет!

Сохранение археологического наследия для грядущих поколений рассматривается в современном мире как одно из важнейших направлений глобальной культурной политики, как неотъемлемая норма при решении любых задач современного развития. Все цивилизованные государства стремятся обеспечить физическую сохранность археологических памятников на своей территории, исходя из того, что археологическое наследие — материализованная история страны, свидетельство культурного богатства и глубины национальной исторической памяти. Более того, чем стремительнее промышленный рост, чем интенсивнее процессы технологической и социальной модернизации, тем большее значение придается сохранению национальных древностей. Речь идёт не только о сохранении археологических находок в музейных коллекциях, но, прежде всего, о физическом сохранении недвижимых археологических объектов в ландшафте — древних поселений, могильников, остатков производственных сооружений и культовых объектов. Опыт многих стран показывает, что эта задача вполне разрешима даже в условиях высокой плотности населения и интенсивного освоения территорий.

Грабительские раскопки были всегда. В XVII веке появился даже особый термин — «бугровщики». Так в Сибири и на Алтае называли крестьян, которые жили разграблением курганов железного века. В советский период памятники археологии тоже, случалось, грабили. Но тогда антикварный рынок предметов древности был развит очень слабо. Поэтому продать их было очень сложно — вспомните мучения жуликов из «Джентльменов удачи» со шлемом Александра Македонского.

Теперь этот рынок сформировался. В России сложился круг состоятельных коллекционеров — собирателей древних вещей. Хорошо налажены каналы для продажи редкостей за границу. Еще одной причиной небывалого всплеска грабительских раскопок стало появление металлодетекторов. Сегодня это не примитивный миноискатель времен Второй мировой войны, а современный высокотехнологичный прибор стоимостью примерно 1000 долларов. Его можно настроить на серебро, бронзу, свинец, железо. Металлодетектор реагирует на изделия, залегающие на глубине до 50 см, наиболее совершенные приборы «пробивают» глубину до метра. Культурный слой большинства поселений в Центральной России, как правило, не превышает 45 см. Таким образом, можно в короткий срок очистить всю страну от любых древних металлических предметов.

Одним из источников эпидемии «гробокопательства» стали различные поисковые клубы, появившиеся во времена перестройки. Современные разрушители могил — люди, как правило, неплохо образованные. Они следят за профессиональной археологической литературой и зачастую покупают ее первыми. В этом смысле мы сами оказали себе медвежью услугу. Ведь информация о топографии археологических памятников, естественно, не является секретной. В 1990-х годах наш институт начал издавать Археологическую карту России — вышло уже несколько десятков сборников по разным областям. Это полезное издание, задуманное для облегчения охраны памятников археологии, сегодня пользуется большим спросом у грабителей.

В Государственный реестр памятников археологии занесены десятки тысяч объектов, в том числе и неисследованных. Руки у ученых дошли едва ли до десятой части. Если в ближайшее время не удастся остановить этот вал, лет через 5–10 археологам будет просто нечего раскапывать.

Охранять памятники культуры обязано Министерство культуры и подведомственные ему структуры в регионах. К сожалению, возможностей для этого у ведомства недостаточно. Сейчас почти в каждом министерстве есть свой «спецназ», а вот в Минкульте собственными воинскими формированиями пока что не обзавелись. Инспекторы, работающие в областных департаментах по охране культурного наследия, редко выезжают на места древних памятников. Правда, многое тут зависит от позиции музейщиков и местных властей. Например, дирекции музея-заповедника «Куликово поле» и тульской милиции удалось организовать «отлов» грабителей и несколько приостановить кладоискательство.

Принятый в 2002 г. «Закон об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» требует безусловного сохранения археологических памятников в России, уделяя этим объектам большое внимание. Однако реальная ситуация, сложившаяся в этой сфере, далека от декларируемых принципов и вызывает глубокую тревогу.

Для России сохранение археологического наследия означает, во-первых, сохранение 49 тысяч объектов, официально находящихся на учёте как памятники археологии, во-вторых — обеспечение сохранности неизмеримо большего количества археологических объектов, ещё не поставленных на учёт или ещё не открытых и не получивших научного описания. Охрана археологического наследия имеет особую значимость для России, поскольку период письменной истории в этой части Евразии начался значительно позже, чем во многих других областях Старого Света, и археологические материалы являются, таким образом, единственным или основным источником для реконструкции исторических процессов вплоть до средневековья, а во многих районах — до Нового времени. Основным источником угрозы для археологических памятников в течение многих десятилетий являлось современное строительство. Поэтому сохранение археологического наследия предполагало, прежде всего, противодействие вторжению цивилизации на территории, насыщенные древностями, предотвращение разрушения древних объектов современными застройщиками.

Однако в последнее время появился новый фактор уничтожения археологического наследия, быстро выдвинувшийся на первый план. Это грабительские раскопки с целью получения древних вещей для продажи.

Волна браконьерских раскопок буквально захлестнула Россию, выбросив на прилавки антикварных магазинов тысячи раритетов. Варварская добыча древностей превратилась в хорошо организованный прибыльный промысел, в который вовлечены сотни людей. Объектами несанкционированных раскопок стали скифские курганы Юга России и городища железного века в Верхневолжье, финские могильники Прикамья и античные склепы Причерноморья. Нелегалы издают свой журнал «Древности и старина» и создали в Интернете десятки «кладоискательских» сайтов, расширяющих возможности для кооперации и сбыта награбленного. Из единичных фактов складывается картина массового уничтожения памятников древности.

Археологи, музейные работники, сотрудники государственных органов охраны памятников уже несколько лет пытаются донести до общественного сознания реальные масштабы вторжения грабителей в археологическую кладовую. Одними из первых о стремительном росте несанкционированных раскопок заговорили специалисты Института археологии РАН. В 2002 г. журнал «Российская археология» организовал круглый стол для обсуждения этой проблемы, отчасти предвосхитив более широкое её рассмотрение в рамках международной конференции по проблемам нелегальной археологии, состоявшейся в мае 2003 г. в Берлине. Однако голос профессионалов, заглушаемый мощной рекламой кладоискательства как нового вида спорта, остается почти не слышным.

Нелегальные раскопки отслеживаются, во-первых, по состоянию самих археологических памятников, т. е. по грабительским отвалам и котлованам на древних поселениях и могильниках, во-вторых, по количеству и составу археологических древностей, представленных на антикварном рынке, в-третьих, по многочисленным кладоискательским сайтам в Интернете. Разумеется, в нашем распоряжении нет полных данных о нелегальных раскопках, однако три указанных канала дают достаточно информации для того, чтобы представить характер и масштабы этого явления и отчасти — его организацию.

В настоящее время мы располагаем данными о производстве нелегальных раскопок на территории 36 субъектов Российской Федерации от Калининградской области на западе до Приморского края на востоке. Судя по количеству поврежденных памятников, наибольший размах археологическое браконьерство получило в центре и на юге Европейской России. Карта 1 даёт представление о географии распространения этого явления. Затронутые грабительством области и республики условно разделены на территории, где эти действия носят более массовый и более локальный характер. К сожалению, с большой долей вероятности можно полагать, что обилие «белых пятен» на этой карте — следствие неполноты нашей информации о грабежах, а не благополучной ситуации в регионах.

далее... >>